Настойчивые уговоры о продаже наркотика являются провокацией преступления

>500	2001	72%	100%
дел в нашей практике	год начала работы по делам о наркотиках	дел доведены до положительного результата	гарантия конфиденциальности

 

Адвокат Фомин Михаил Анатольевич

 «Настойчивые уговоры о продаже наркотика являются провокацией преступления»

 

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

ПРЕЗИДИУМА НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

от 16 августа 2007 года

Дело № 44у-289/07

(извлечение)

 

Приговором Шарангского районного суда Нижегородской области от 09 марта 2007г. Ч. осужден по ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 30000 рублей. В соответствии со ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 04 мая 2007 года приговор оставлен без изменения.

Президиум установил:

Приговором Шарангского районного суда Нижегородской области от 09 марта 2007 года, Ч. признан виновным в покушении на сбыт наркотического средства в крупном размере при следующих обстоятельствах.

24 июля 2006 года, около 15 часов Ч., находясь на приусадебном участке своего дома, по адресу: Нижегородская область, р.п. Шаранга, ул. Киселева, д. (-), с целью сбыта наркотических средств -маковой соломки - и из корыстных побуждений, по просьбе М.Н.Н., зная, что мак нужен ему как наркотическое средство и будет использован именно в этих целях, нарезал с помощью принесенных из дома ножниц, стебли растений мака с головками, сложил их в сумку и передал М.Н.Н., получив от последнего 150 рублей. Согласно заключению эксперта, масса маковой соломки (в высушенном виде) составила 235 грамм.

Проверив материалы уголовного дела, президиум находит постановленные судебные решения подлежащими отмене по следующим основаниям.

Осужденный Ч., как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, свою виновность в сбыте наркотического средства отрицал. Из его показаний следует, что 26 июля 2006 года около 11 часов к нему обратился ранее не знакомый ему мужчина, как затем стало известно –М.Н.Н., с просьбой продать растущий в его огороде мак. Он категорически отказался это делать. М.Н.Н. ушел, а около 16 часов пришел вновь и стал уговаривать его продать мак. Он сначала отказал и отговаривал его, но затем, поддавшись уговорам, дал ему ножницы и М.Н.Н. сам нарезал растущий мак, за что отдал ему 150 рублей.

Об этих же обстоятельствах сообщил допрошенный в качестве свидетеля М. Н.Н., пояснив, что мак он сам не срезал, поскольку участвовал в контрольной закупке и был проинструктирован оперативным сотрудником милиции. Перед этим он ходил по улицам поселка и приметил, где растёт мак.

Старший оперуполномоченный районного отдела внутренних дел С.Н.А. показал, что утром 24 июля 2006 года к нему обратился М.Н.Н., который при оперативном контакте сообщил, что на приусадебном участке Ч., на грядках растёт мак. Он решил проверить эту информацию и провести проверочную закупку. В роли покупателя мака выступал М.Н.Н., которому были выданы помеченные денежные купюры, и который был проинструктирован о порядке данного оперативного мероприятия. 24 июля 2006 года около 11 часов М.Н.Н. не удалось произвести проверочную закупку, поэтому он вновь около 16 часов повторил попытку.

Таким образом, согласно этим исследованным в суде доказательствам, М.Н.Н., являясь агентом милиции, выступая в роли приобретателя наркотических средств, дважды приходил на приусадебный участок к Ч., у которого в огороде рос мак. Первый раз, в 11 часов, Ч. категорически отказал М.Н.Н. в продаже растений мака. В 16 часов 00 минут М.Н.Н. решил повторить попытку приобретения мака, убеждая при этом Ч., что ему плохо и необходимо употребить дозу, после чего Ч. продал ему за 150 рублей несколько растений мака, которые М.Н.Н. выдал работникам милиции.

В соответствии с п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое разбирательство дела судом.

В силу ч. 3 ст. 1 УПК РФ эта Конвенция является составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующей уголовное судопроизводство. Если ей как международным договором России установлены иные правила, чем предусмотренные УПК РФ, то применяются правила Конвенции.

Несмотря на то, что Конвенция, при гарантировании права справедливого судебного разбирательства, не закрепляет правил допустимости доказательств, судебное разбирательство должно соответствовать требованиям справедливости в целом, включая способы получения доказательств.

Судом в основу обвинительного приговора были положены доказательства, полученные в результате внедрения работниками милиции своего агента. Однако внедрение агентов должно быть обеспечено соответствующими гарантиями, даже в случаях борьбы с незаконным оборотом наркотических веществ.

Требования справедливого судебного разбирательства по уголовным делам, содержащиеся в статье 6 Конвенции, выражаются и в том, что публичные интересы в сфере борьбы с оборотом наркотических веществ не могут служить основанием для использования доказательств, полученных в результате провокации со стороны милиции.

Если запрещенное уголовным законом деяние было спровоцировано действиями агента, и достаточных сведений о том, что оно было бы совершено без их вмешательства не имеется, то эти действия агента представляют собой подстрекательство к совершению преступления.

Подобное вмешательство и использование его результатов в уголовном процессе могут привести к тому, что будет непоправимо подорван принцип справедливости судебного разбирательства.

Обвинение Ч. в сбыте маковой соломки основано лишь на доказательствах, полученных в ходе милицейской операции.

Стороной обвинения каких-либо сведений, дающих достаточные основания полагать, что он сбывает маковую соломку, суду не представлено.

Не было представлено и каких-либо данных о том, что Ч. совершил сбыт наркотика и без вмешательства сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность.

Таким образом, милиция спровоцировала сбыт наркотиков путём настойчивых уговоров со стороны своего агента.

Данная провокация со стороны милиции и использование полученных вследствие этого доказательств при рассмотрении уголовного дела в отношении осужденного непоправимо подорвали справедливость судебного разбирательства.

В этой связи суд необоснованно пришел к выводу, что результаты оперативно-розыскной деятельности соответствуют требованиям закона и могут быть использованы в качестве доказательств виновности Ч.

В силу положений ст.ст. 1, 3, 5 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", оперативно-розыскная деятельность осуществляется в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств и основывается на конституционных принципах законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина. При этом не допускается осуществление оперативно-розыскной деятельности для достижения целей и решения задач, не предусмотренных указанным Федеральным законом.

В нарушение этих законоположений орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, провел оперативно-розыскные мероприятия без наличия фактических оснований, предусмотренных ст. 7 указанного Федерального закона, в целях, не предусмотренных законом и с отступлением от закрепленных законом принципов.

В соответствии со ст. 89 УПК РФ в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам настоящим Кодексом.

В этой связи, результаты оперативно-розыскных мероприятий могут использоваться в процессе доказывания, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют, применительно к данному уголовному делу, о желании на незаконный сбыт наркотических средств, сформировавшемся у лица независимо от деятельности сотрудников милиции.

Результаты оперативно-розыскных мероприятий, проведенных в отношении Ч., получены с нарушением указанных требований Конвенции и Федерального закона.

В соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Использование доказательств, полученных с нарушением положений Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" в результате провокации со стороны органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, непоправимо подорвало справедливость судебного разбирательства, и, следовательно, в силу приведенных положений Конвенции и Конституции России они являются недопустимыми.

Согласно положениям ст. 75 УПК РФ недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Поэтому, использованные судом уличающие показания свидетелей М.Н.Н. и С.Н.А., спровоцировавших Ч. на сбыт наркотического средства, производные от них показания свидетеля С.В.В., а также основанные на результатах незаконного оперативно-розыскного мероприятия показания свидетелей К.А.В., Ц.Г.В., В.Т.В., В.С.В., П.А.П., В.Е.Н., сведения, содержащиеся в акте проверочной закупки, протоколах добровольной выдачи М.Н.Н. растений мака, выемки и осмотра дорожной сумки, осмотра растений мака, осмотра денежных купюр, проверки показаний на месте М.Н.Н., заключении эксперта, проводившего физико-химическую экспертизу, которые были положены в основу обвинения, не имеют юридической силы.

В соответствии с частью 3 статьи 123 Конституции России и ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты.

По смыслу закона, под сбытом наркотических средств следует понимать любые способы их возмездной или безвозмездной передачи лицу, которому они не принадлежали. При этом желание лица, сбывающего наркотические средства, должно быть направлено на их распространение.

Каких-либо допустимых доказательств, на основе которых возможно установить распространение Ч. наркотических средств и которые подтверждали бы утверждение стороны обвинения в том, что осужденный сбыл М.Н.Н. маковую соломку, не имеется.

Таким образом, органы обвинения не доказали, что Ч. своими действиями виновно совершил такое общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания, как сбыт наркотических средств.

В этой связи обвинительный приговор суда в отношении Ч. подлежит отмене, а уголовное дело - прекращению за отсутствием в деянии состава преступления.

На основании изложенного, президиум постановил:

Приговор Шарангского районного суда Нижегородской области от 09 марта 2007 года, определение судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 04 мая 2007 года в отношении Ч. отменить.

На основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, производство по уголовному делу в отношении Ч. прекратить за отсутствием в деянии состава преступления.

Признать за Ч. право на реабилитацию и направить ему извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.